Библиофилия — страсть, существующая в мире давно, с самого появления книг. Первым, кто написал о ней систематический трактат, стал британский епископ Ричард де Бери.
«Филобиблон» — первый в истории литературы трактат о библиофилии, дословно «любви к книгам», написанный на латыни в 1345 году английским епископом Ричардом д’Онджервилем (d’Aungerville) по прозвищу де Бери. Это похвала книге как средству нравственного и интеллектуального совершенствования человека. Полное название на латыни: Liber de amore librorum qui dicitur philobiblon [«Книга о любви к книгам, именуемая филобиблон»].
Де Бери, который был не только епископом, но и политиком, дипломатом и, конечно, библиофилом, большую часть своей жизни посвятил собиранию книг и составил крупную библиотеку. В «Филобиблоне» он пишет о важности сохранения старинных манускриптов, коллекционировании книг, систематизации библиотеки.
Будучи личным наставником будущего короля Эдварда III, де Бери и ему привил любовь к книгам. После восшествия Эдварда на трон тот возвысил де Бери, дав ему высокие титулы и влиятельное положение. Его дважды посылали ко двору Папы Римского в изгнании в Авиньон, где он в 1300 году встретился с еще одним библиофилом — Петраркой, который оставил о нем такой отзыв: «сведущ в литературе и с юности интересуется вещами сокрытыми».
Вероятно, де Бери не раз пользовался своим высоким положением для удовлетворения своей библиофильской страсти. Например, аббат Сент-Олбани как-то раз дал ему четыре ценных тома в качестве взятки и еще тридцать две книги продал с большой скидкой.
Из главы 8:
«О разнообразных возможностях, использованных нами в приобретении книг».
«Крылатая молва широко прославила нашу страсть к книгам, особенно старинным. Повсюду стало известно, что мы болеем этой страстью и что наше расположение можно приобрести скорее книгами, чем деньгами; а так как милостями и поддержкой… достославного государя мы могли и покровительствовать и противодействовать людям и знатным, и малым, то к нам стали притекать в качестве гостинцев и подношений, подарков и благодарностей загрязнённые тетради и потрёпанные томы, несмотря на такую внешность любезные нашим взорам и сердцу. И вот раскрывались книгохранилища знаменитейших монастырей, отмыкались замки шкафов и ларцов, и дремавшие в течение долгих столетий в тёмных гробницах томы пробудились, поражённые внезапно пролившимся на них дневным светом. Изящнейшие некогда книги, теперь обезображенные, покрытые мышиными отбросами и источенные челюстями червей, лежали как бездыханные тела; ранее одетые в пурпур и виссон, а ныне облечённые пеплом и власяницей, они имели вид заброшенного пристанища моли. Тем не менее мы проводили всё время, какое удавалось улучить, для общения с предметом — насытителем нашей страсти, получая от этого больше отрады, чем искусный аптекарь среди своих ароматических снадобий. Так в наше распоряжение поступали священные сосуды знания: иные нам дарили, иные продавали, а некоторые предоставляли во временное пользование».
Незадолго до своей смерти де Бери задумал открыть в Оксфорде библиотеку, однако умер в 1345, и его книжное собрание сразу же было распродано и разобрано. На сегодняшний день известны только два тома из его коллекции: копия произведения Джона Сэлисберийского (John of Salisbury) в Британском музее и сборник теологических трактатов в оксфордской Бодлианской библиотеке. Его надгробие в Кафедральном соборе английского Дарема, где он был епископом, не сохранилось, и уже в ХХ веке, в 1911 году, библиофилы из «Общества Гролье» воздвигли ему новый надгробный памятник, изобразив его облик по сохранившимся оттискам с печати епископа.
Несмотря на то что библиотека Ричарда не сохранилась, мы до сих пор можем читать его трактат о «книголюбии». Больше века после написания он существовал лишь в рукописи и наконец в 1473 году был напечатан в Кёльне [электронные версии можно найти здесь].
Впоследствии «Филобиблон» не раз переиздавался — например, в 1599 году в Оксфорде; в 1861 году в Олбани вышло первое американское издание; в 1889 «Общество Гролье» выпустило свою версию, и так далее.
В ХХ веке выпускались современные переиздания трактата, из которых стоит назвать два:
Роскошное библиофильское издание, выпущенное ограниченным тиражом в 250 копий Калифорнийским книжным клубом [Book Club of California], Сан-Франциско, в 1925 году. Формат 40 х 26 см, 41 страница, с ксилографскими иллюстрациями, виньетками и инициалами, печать в две краски — чёрной и красной — на голландской бумаге ручного отлива. Вёрстка: Альфред Брукс Кеннеди, гравюры: Дональд МакКей, печать: Эдвард и Роберт Грэбхорн.
Русское научное издание «Филобиблона» , выпущенное легендарным издательством «Книга» в 1984 году с параллельным текстом на латыни и на русском. В издание входят статьи Я. Боровского «Ричард де Бери и его книга» и В. Кунина «Жизнь и слава «Филобиблона». Редакция латинского текста, перевод и примечания выполнены Я. Боровским.
Отдельного внимания заслуживают замечательные иллюстрации, выполненные в офорте с акварельной подкраской заслуженным художником РФ Александром Антоновым (р. 1946), который вообще много занимается темой библиофилии в своём творчестве (офорты к «Приключениям знаменитых книг», 1975, рисунки тушью и пером для «Альманаха библиофила», 1994 и др.). Антонов работает как книжный иллюстратор с конца 1960-х годов и оформил за несколько десятилетий более ста изданий.
Офорты А. Антонова
Из главы 17:
«О необходимом уважении к сохранению книг»
«Мы не только служим Богу изготовлением новых книг, но соблюдаем требование прямого благочестия тем, что, пользуясь книгами, остерегаемся причинить им повреждение и храним их в приспособленных для этого местах, так что они не загрязняются, переходя из рук в руки, и находят надёжный приют для своего покоя. (…) Прежде всего необходима осмотрительность при открывании и закрывании книги: непозволительно ни раскрывать книгу, ни торопливо захлопывать её по миновании надобности. Но племя школяров обычно оказывается дурно воспитанным, и если его не сдерживает руководство старших, склонно к ребячеству. В их поведении обнаруживается дерзкая самоуверенность; на всё у них готово суждение, хотя ни в чём они не обладают нужным опытом. Иной раз увидишь жестоковыйного юношу, который в зимнюю морозную пору, преодолевая скуку, сидит за учебной книгой. Из застуженного носа у него течёт, но он не раньше догадается утереться носовым платком, чем мерзостная капля увлажнит страницу лежащей перед ним книгу. Дать бы ему вместо книги сапожничий передник! А то ещё чёрным как гагат ногтем, провонявшим навозом, отмечает понравившееся ему место в книге, без конца рассовывает между страницами соломинки, очевидно, рассчитывая посредством соломы овладеть тем, чего память не удерживает».
А. Антонов. Рисунок для «Альманаха библиофила», 1994. Тушь, перо